У всякого журналиста бывают кусочки, которые не вошли в итоговый текст, но чем-то когда-то поразили и порадовали автора. И хотя Джепп (Джони Депп) в киношке «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» предупреждал: «Никогда не пытайтесь понять переписку журналистов!» Состоит она зачастую из этих фраз. А насколько ими изобилуют их блоги. Вот статья Петра Фаворова об Александре Бродском явное тому подтверждение.

Ну, как так в публикации пропустить про двух красноухих черепах?! И чтобы я делала, если бы Фаворов не разместил исходник, жила бы и не знала? Про красноухих америанских черепах, которых Бродский кормит с руки креветками?

Недавно писала текст про дом Ильи Уткина. Про крокодилов я уже здесь размещала. Шла потом счастливая вдоль всей Покровки и улыбалась встречным и витринам. На одной из них «Ангел улетел» — я так запомнила, на самом деле: «Кафе Ангел закрылось». Но мне было весело и со своими крокодилами. Как может лицо такого интеллигентного человека как Илья Уткин изобразить крокодила? А может.

И я была счастлива этим в тот вечер.

Еще он тогда обронил: «Дети радуются снегу, как собаки!» И я тоже была рада этому сравнению. Возвращалась домой по заметенному снегом Царицыну и пару раз не удержалась встала в сугроб на четвереньки, чтобы порадоваться этой субстанции, как собака, и вспомнить детство. Летом буду гонять здесь на велике, падать и тоже вспоминать.

Вот начало текста про дом Ильи Уткина (в журнале подисправлено).

Дом для человека

Илья Уткин знает, какое жилье нужно человеку, рожденному на земле

Раз в две недели архитектор, руководитель мастерской «U-студия» Илья Уткин уезжает из Москвы: «продышаться от грязи, суеты, треволнений». И вообще готов перебраться из столицы в дом, построенный недавно на берегу Рыбинского водохранилища. Провести интернет — жить и работать здесь.

Как и сруб Николая Лызлова, о котором мы писали в первом номере журнала ЭКА, построено жилище Ильи Уткина на территории Тверской области. Похоже она становится столь же обетованной для московских зодчих, как и Калужская земля, где только что ‘отгулял’ уже традиционный фестиваль «Архстояние»…

Полностью текст см в журнале ЭКА.

А вот кусочек, который не вошел в публикацию.

***

Пару лет назад мы говорили с Ильей Уткиным о вилле «Калипсо», спроектированной им для курорта Пирогово. Помню, больше всего меня потрясли вертелы в подвале для жарки целых быков. Это, конечно, далеко не все, но что-то говорит об архитектуре, о том, какой она в случае этого заказа может быть. Напоследок я попросила тогда автора показать его собственный дом. В глянцевом для состоятельного бомонда журнале, в котором я тогда работала, планировалась тема «Дом архитектора». Он показал и дернул плечами. Я растерялась. Сруб уже стоял, но какое-то ощущение стройки еще было. Интерьер — не продуман, на скорую руку, что называется, «перекантоваться». Это был вопиющий антигламур. В тот журнал мне про него нечего было написать.

Сейчас я подолгу разглядываю эти фотографии. Мне хочется сказать про этот дом так, как Мартин Хайдеггер про греческий храм, он, дескать, просто стоит здесь на берегу Рыбинского водохранилища и ничего не значит. Это просто дом, я бы даже уточнила для человека, и вспомнив, про то, как недавно Илья Уткин разграничил классическую и модернистскую архитектуру в тексте к 500-летию Андреа Палладио, добавила бы: рожденного на земле. Я не знала, когда работала в глянцевом журнале, и до сих пор не знаю, зачем человеку обязательно нужен диван от Francesco Molon, но зачем ему добротные скамьи и кровати из пахучего гладкого массива сосны, я знаю: чтобы сидеть на них и спать. Здесь стол — это стол, а кровать — просто кровать.

Экология от слова oikos (от греч. «дом»). В этом слове, по мнению Д. С. Лихачева, воплощено понимание цельности и целесообразности мира. И экологически чистое жилье — это не только постройка из натуральных материалов желательно с применением энергоэффективных технологий, но и дом, очищенный от всего наносного, навязанного рекламой, чьим-то мнением или собственным понтом.

Экология начинается с ощущения мира как дома. Илью Уткина расстраивает на улицах Москвы грязь с реагентами, которой поливают улицы в городе в целях тотальной борьбы со снегом. «Человеку в наших широтах зимой нужен снег. Без снега невозможно психически перенести бесконечно долгую и серую зиму. Чистый, искрящийся, дающий надежду, как Новый год! Москва задыхается без снега» — архитектор-классицист словно взыскует устойчивого баланса не только в архитектуре, но и в целом во всей окружающей среде будь то центр столицы или провинциальная глушь.

Там, в Тверской области, его огорчают толпы праздных туристов, замусоривающих округу, вырубающих лес, разбивающих джипами лесные просеки. Он ходит потом с детьми и собирает уродующие природу пластиковые пакеты, бутылки и пивные банки. Потому что он хозяин на этой Земле.